личный рост и очень хорошие знаки

Достигая вершины лицемерия, некоторые люди убивают даже во имя Бога —и это величайшее богохульство, ибо оно ничего не говорит о том, Кто Ты Есть.
Значит, в убийстве все-таки есть что-то плохое?
Вернемся назад. Ни в чем нет ничего «плохого». «Плохой» — относительный термин, обозначающий противоположное тому, что является «хорошим».
Но что же является «хорошим»? Можешь ли ты быть по-настоящему объективным в таких вопросах? Или же «хороший» и «плохой» — просто ярлыки, приклеиваемые к событиям или обстоятельствам на основании твоего решения о них?
И что, скажи-ка, лежит в основе твоего решения? Твои собственный опыт? Нет. В большинстве случаев ты выбираешь и принимаешь чье-то чужое решение. Того, кто пришел раньше тебя и, как предполагается, знает лучше. Очень мало повседневных решений по поводу того, что «хорошо» и что «плохо», ты принимаешь исходя из твоего понимания.
Это особенно верно, когда речь идет о каких-то важных вопросах. Фактически, чем важнее вопрос, тем менее вероятно, что вы прислушаетесь к своему собственному опыту, и, очевидно, тем более вы готовы принять идеи кого-то другого как свои собственные.
Это объясняет, почему вы практически полностью потеряли контроль над определенными сферами своей жизни и конкретными проблемами, которые возникают в пределах человеческого опыта.
Очень часто эти сферы и проблемы включают вопросы, которые являются жизненно важными для твоей души: природа Бога; природа истинной морали; вопрос об абсолютной реальности; проблемы жизни и смерти, связанные с войной; лечение; аборты; эвтаназия; целый ряд вопросов о личностных ценностях, структурах, суждениях. Многие из вас устранились от них, возложив все на других. Вы не хотите принимать собственные решения по поводу всего этого.
«Пусть кто-то другой решает! Я согласен, согласен!» — кричите вы. «Пусть кто-нибудь другой скажет мне, что хорошо и что плохо!» Между прочим, именно по этой причине человеческие религии так популярны. Практически не важно, во что именно верить, при условии, что верования непоколебимы, последовательны, ясны и ожидаемы для исповедующих и неукоснительно соблюдаются. Принимая во внимание эти характеристики, можно найти людей, которые готовы верить чуть ли не во что угодно. Самое странное поведение и вероучение могут быть — и уже бывали —приписываемы Богу. Говорится: это путь Бога. Божье слово.
Некоторые охотно принимают это. С радостью. И все потому, заметь, что это избавляет от потребности думать.
А теперь давай поразмыслим об убийстве. Может ли вообще быть причина, оправдывающая убийство? Подумай об этом. Ты обнаружишь, что тебе не требуется никакой авторитет извне, чтобы дать наставление, никакой высший источник, чтобы дать тебе готовые ответы. Если ты подумаешь об этом, если ты посмотришь и поймешь, что ты по этому поводу чувствуешь, то ответ будет для тебя очевидным, и ты будешь поступать соответствующим образом. Это называется действовать по своему разумению.
Именно тогда, когда ты совершаешь свои поступки под влиянием других людей, ты сам попадаешь в неприятное положение.
Нужно ли государствам и народам использовать в собственных интересах убийство, чтобы достигать своих политических целей? Нужно ли религиям прибегать к убийству, чтобы обеспечивать соблюдение их богословских догм? Нужно ли обществам применять убийство в качестве ответа тем, кто нарушает законы морали?
Является ли убийство адекватным политическим решением, духовным аргументом, решением социальной проблемы?
Далее: можно ли совершить убийство, если кто-то пытается убить тебя? Можно ли воспользоваться убийственной силой, чтобы защитить жизнь любимого человека? А того, с кем даже не знаком?
Является ли убийство адекватной формой защиты от тех, кто все равно будет убивать, если их не остановить каким-то другим образом?
Есть ли разница между непреднамеренным и преднамеренным убийством?
Государству нужно заставить тебя поверить в то, что убийство в целях выполнения чисто политической программы совершенно оправданно. Фактически, государству необходимо, чтобы в этом ты верил его слову, — тогда оно может существовать как реальный орган власти.
Религиям нужно заставить тебя поверить в то, что убийство в целях распространения и сохранения знания и приверженности их исключительной истине совершенно оправданно. Фактически, религии требуют, чтобы в этом ты верил их слову, — тогда они могут существовать как реальный орган власти.
Обществу нужно заставить тебя поверить в то, что убийство с целью наказания тех, кто совершает определенные виды преступлений (с годами они менялись), совершенно оправданно. Фактически, общество должно вынудить тебя верить в этом его слову, чтобы оно могло существовать как реальный орган власти.
Ты считаешь эти позиции правильными? Ты верил слову кого-то другого? А что может сказать твое «Я»?
В таких делах нет «хорошего» или «плохого».
Но своими решениями ты рисуешь портрет того, Кто Ты Есть.
Действительно, своими решениями ваши государства уже нарисовали такие портреты.
Своими решениями ваши религии уже создали устойчивые, неизгладимые образы. Своими решениями ваши общества тоже создали свои автопортреты.
Ты доволен этими портретами? Это те образы, которых ты хочешь? Отражают ли эти портреты, Кто Ты Есть?
Будь осторожнее с этими вопросами. Они могут потребовать, чтобы ты задумался.
Думать тяжело. Делать оценочные суждения трудно. Ты оказываешься в положении того, кто по-настоящему творит, ведь так много раз ты вынужден был говорить: «Я не знаю. Я просто не знаю». Но тебе придется решать. Тебе придется выбирать. Ты должен будешь сделать произвольный выбор.
Такой выбор — решение, которое исходит не из предыдущего личного знания, — называется чистым творением. И индивид осознает, глубоко осознает, что в принятии таких решений создается «Я».
Большинство из вас такая важная работа не интересует. Большинство из вас скорее предоставило бы это другим. И поэтому в большинстве своем вы не самосотворенные, а сотворенные привычкой — существа, созданные другими.
Потом — когда другие сказали тебе, что ты должен чувствовать, и это полностью противоречит тому, что ты на самом деле ощущаешь, — ты переживаешь глубокий внутренний конфликт. Что-то глубоко внутри тебя говорит: сказанное тебе другими не является тем, Кто Ты Есть. Куда с этим идти? Что делать?
Первым делом ты отправляешься к вашим церковникам — к людям, которые прежде всего и поставили тебя в такое положение. Ты идешь к своим пасторам, к своим раввинам, к своим священникам, к своим учителям, и они велят тебе перестать слушать самого Себя. Самые худшие из них вообще пытаются отпугнуть тебя от этого; отпугнуть тебя от того, что ты интуитивно знаешь.
Они расскажут тебе о дьяволе, о Сатане, о демонах и злых духах, об аде и проклятии и о всяких ужасах, какие они только могут придумать, чтобы заставить тебя понять: то, что ты интуитивно знал и чувствовал, было неправильным, а единственное, в чем ты сможешь обрести покой, — это в их мышлении, в их идеях, в их толкованиях правильного и неправильного, в их понимании того, Кто Ты Есть.
Обольщение здесь в том, что все, что тебе нужно сделать, чтобы получить незамедлительное одобрение, — это согласиться. Согласись — и ты сразу же получишь одобрение. Начнут и петь, и кричать, и танцевать, и махать руками — аллилуйя!
Против этого трудно устоять. Такое одобрение, такая радость по поводу того, что ты узрел свет, что ты был спасен.
Одобрения и публичные признания редко сопровождают внутренние решения. Веселье нечасто сопутствует выборам, которые следуют за личной истиной. В действительности все как раз наоборот. Другие могут не только не обрадоваться — как ни странно, они могут сделать тебя объектом насмешек. Что? Ты думаешь сам за себя? Ты сам за себя решаешь? Ты подходишь ко всему со своими собственными мерками, своими собственными суждениями, своими собственными оценками? Да вообще, кем ты тут себя считаешь?
И действительно — это и есть именно тот вопрос, на который ты отвечаешь.
Но эта работа должна быть сделана без чьей-либо посторонней помощи. Без каких-либо наград, похвалы — может быть, этого вообще никто и не заметит.
Но ты задаешь очень хороший вопрос. Зачем продолжать? Зачем вообще начинать этот путь? Что предстоит извлечь из такого путешествия? Что есть стимул для этого? Что является причиной?
Причина до смешного проста.
ДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ НЕЧЕГО.
Что Ты имеешь в виду?
Я хочу сказать, что это единственный путь. Делать больше нечего. Фактически, нет ничего другого, что ты можешь делать. Тебе предстоит делать то, что ты делаешь, всю оставшуюся жизнь — так же как ты делал это с рождения. Единственный вопрос — будешь ли ты делать это сознательно или неосознанно.
Понимаешь, ты не можешь сойти с пути. Ты вступил на него до своего рождения. Твое рождение — это просто знак того, что путь уже начался.
Поэтому вопрос не в том, зачем начинать этот путь. Ты его уже начал. Ты сделал это с первым ударом своего сердца. Вопрос ставится по-другому: хочу ли я пройти этот путь осознанно или неосознанно? Со знанием дела или в полном неведении? В качестве причины моего жизненного опыта или под его воздействием?
Большую часть своей жизни ты прожил под воздействием собственного жизненного опыта. Теперь тебе предлагают стать его причиной. Это то, что известно как «сознательная жизнь». Это то, что называют полной осознанностью.
Как Я сказал, многие из вас уже прошли некоторое расстояние. Ты добился немалого прогресса. Не стоит думать, что, прожив все эти жизни, ты достиг «только» этого. Некоторые из вас —высокоразвитые создания с очень уверенным чувством Себя. Ты знаешь, Кто Ты Есть, и знаешь, чем ты хотел бы стать. Более того, ты даже знаешь путь, как добраться отсюда туда.
Это великий знак. Это верный признак.
Чего?
Того, что у тебя осталось очень мало жизней.
Это хорошо?
Сейчас, для тебя — да. И это потому, что ты так говоришь. Еще недавно все, что ты хотел сделать, — это остаться здесь. Теперь все, что ты хочешь сделать, — это уйти. Это очень хороший знак.
Еще недавно ты убивал живых существ — жуков, растения, деревья, животных, людей; теперь ты не можешь убить существо без полного осознания, что ты совершаешь и почему. Это очень хороший знак.
Еще недавно ты проживал жизнь так, как будто у нее не было цели. Теперь ты знаешь, что у нее нет цели, кроме той, которую ты ей определил. Это очень хороший знак.
Еще недавно ты умолял Вселенную донести до тебя Истину. Теперь ты рассказываешь Вселенной свою правду. И это очень хороший знак.
Еще недавно ты стремился стать богатым и знаменитым. Теперь ты чудесным образом хочешь быть «просто» самим Собой.
И еще совсем недавно ты боялся Меня. Сейчас ты любишь Меня настолько, чтобы считать Меня равным себе.
Все это очень, очень хорошие знаки.
Боже мой... Ты заставляешь меня почувствовать себя просто замечательно.
Тебе и должно быть хорошо. Тому, кто говорит «Боже мой», не может быть плохо.
У Тебя и в самом деле есть чувство юмора.
Я изобрел юмор!
Да, ты уже говорил. Хорошо, допустим, что причина, по которой следует продолжать, — в том, что другого ничего не остается делать.
Именно так.
Тогда могу я спросить Тебя — становится ли, по крайней мере, хоть чуточку легче?
О, милый друг, — сейчас тебе насколько легче, чем три жизни тому назад, что я даже не могу тебе это передать.
Да-да, в самом деле легче. Чем больше ты вспоминаешь, тем больше ты способен пережить, тем больше ты знаешь — можно так сказать. И чем больше ты знаешь, тем больше ты вспоминаешь. Это замкнутый круг. Поэтому да, становится легче, становится лучше и делается все радостней.
Но помни, что ничего такого уж каторжного во всем этом и не было. Я хочу сказать, что тебе все нравилось! До последней минуты! О, какая удивительная штука эта жизнь! Разве она не прекрасна?
Я полагаю, да.
Ты полагаешь? Насколько еще более прекрасной я мог ее создать? Разве сейчас тебе не позволено испытать все? Слезы, веселье, боль, радость, восторг, полную депрессию, победу, поражение, тяготы? Что еще в ней может быть?
Может быть, чуть меньше боли.
Меньше боли без большей мудрости — это не на пользу твоей цели; это не позволяет тебе испытать безграничную радость — то, Что Я Есмь.
Будь терпеливым. Ты обретаешь мудрость. А твои радости все более доступны без боли. Это тоже очень хороший знак.
Ты учишься (вспоминаешь, как) любить без боли; расставаться без боли; творить без боли; даже плакать без боли. Да, и ты даже способен иметь боль без боли, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Думаю, да. Я даже начинаю больше любить мои собственные жизненные драмы. Я могу взглянуть на них со стороны и понять, что они собой представляют. Даже посмеяться.
Вот именно. Разве ты не называешь это ростом?
Я полагаю, да.
Так продолжай расти, сын Мой. Продолжай становиться. И продолжай решать, чем ты хочешь стать в следующей, высшей версии Себя. Продолжай работать над этим. Продолжай действовать! Продолжай! То, чем занимаемся мы, ты и Я, является Работой Бога. Так продолжай ее!
Я люблю Тебя, Ты это знаешь?
Знаю. А Я люблю Тебя.